Валерия Шалапина
Обратились в клинику с лабрадором Мона. Диагноз рак молочной железы, впоследствии асцит, цирроз печени. Собака перестала кушать, ходить в туалет, пила много воды и рвала ее тут же. В конце концов нами было принято крайне трудное решение ее усыпить и кремировать. Со слезами на глазах три женщины обратились в клинику. И столкнулись с жестокой реальностью. На приеме были врачи Ирина Юрьевна и Алена Павловна, которые в такой тяжелый момент для нас умудрились обсуждать другого пациента при нас и не обращали на нас плачущих внимания. На нашу просьбу проводить нашу любимицу в последний путь нам было отказано, но тихонечко сказано 50% и можете быть рядом. Данная процедура по цене 4000. И еще 50 % от этой цены. Не слишком ли вы наглые и беспринципные? Ни грамма тактичности, уважения и сочувствия. «Ничего личного – это бизнес» - девиз ветклиники Тина. Позвонив Наталье Алексееве и озвучив просьбу услышала тот же отказ с негативом о том, что мы не доверяем их клинике, в результате чего она просто кинула трубку. Хотя речь о доверии вообще не шла. Мы хотели ПРОСТО БЫТЬ РЯДОМ с Моной. Владельцы маленьких беззащитных питомцев поймут наше состояние. После данного инцидента у меня есть сомнения, что эвтаназия в Тине проводится гуманным образом и далее питомец не оказывается на свалке. Конечно мы обратились в другую клинику, где цена оказалась в 2 раза дешевле, и мы попрощались с Моной, были рядом в последние минуты ее жизни и нас никто не торопил, и не выгонял. А травма, которая у нас должна была возникнуть, по словам Натальи Алексеевны, при наблюдении эвтаназии, возникла еще на стадии лечения, когда мы видели как наш питомец умирает, но мы не можем ей помочь.
P.S. К диагнозу, назначениям, лечению претензий нет. Есть рекомендации, чтобы некоторые «недоврачи» сменили специализацию. Им нельзя работать с животными и другими людьми.
17.12.2021